В прошлое воскресенье рано утречком, часов примерно в шесть вечера, я плыл на всех парусах через горы, когда повстречался вдруг с двумя всадниками в карете, сидевшими верхом на одном муле, и спросил их, не знают ли они точно, на какой час назначена свадьба Билла Хэннефорда, которого отпевали вчера в нашей церкви. Они ответили, что точно не знают, лучше мне спросить у бабушкиного дедушки.

— А где мне найти его? — спросил я.

— Проще простого, — ответили они. — Он живет в кирпичном доме из цельных бревен, который стоит сам по себе среди шестидесяти точно таких же.

— И в самом деле проще простого, — сказал я.

— Проще не бывает, — сказали они.

И я пошел.

Бабушкин дедушка был великаном, но не просто великаном, а великаном из бутылки. Чуть что, и он лез в бутылку. Когда я пришел, он, наверное, только что выскочил из бутылки.

— Как поживаешь? — спросил он меня.

— Спасибо, очень хорошо, — ответил я.

— Хочешь со мной позавтракать?

— С великим удовольствием, — ответил я.

Он угостил меня ломтиком пива и кружкой холодной телятины, а собака сидела под столом и подбирала осколки.

— Брысь! — сказал я ей.

— За что? — сказал великан. — Она вчера поймала мне на ужин зайца. Если не веришь, пойдем, я тебе покажу.

И он повел меня в сад. В одном конце сада сидела в гнезде лиса, высиживала орлиные яйца. Посреди сада росла железная яблоня, усыпанная спелыми грушами. А в другом конце в корзине сидел живой заяц, которого великан съел вчера за ужином.

Мимо пробежал олень, и я вдруг вспомнил, что в кармане у меня лежит лук. Я зарядил его порохом и пустил стрелу. Вверх взвилась стая перепелок. Говорят, я убил восемнадцать штук, но я точно знаю, что тридцать шесть, не считая копченого лосося, который пролетал в это время над мостом. И я приготовил из него лучший яблочный пирог, какой вам только доводилось пробовать.

Приходите, я угощу вас!

Источник - http://niiskazy.diary.ru/p188384457.htm?oam#more1

Найдено мной на http://niiskazy.diary.ru/p189494719.htm?oam#more1

 

В глубокую старину, уж и не помню, какой император в ту пору правил Поднебесной, жил на свете сильный, умный и пригожий юноша по прозванью Чжу-цзы. Ему уже давно сравнялось двадцать, а он все еще не был женат. 
— Что ж, — говорила ему мать, — императорские чиновники отняли все, что уродилось на клочке нашей тощей землицы. Кто же замуж за тебя пойдет, если мы себя прокормить не можем? 
А на Новый год говорит мать сыну: 
— Осталось у нас, сынок, десять монет. Возьми их, сходи на базар да купи редьки. Я пельменей наделаю. 
Взял Чжу-цзы деньги, на базар пошел. Еще не дошел до овощного ряда, вдруг видит — старик торгует старинными картинами. На одной картине девушка изображена, красоты такой, что и рассказать невозможно. Залюбовался юноша. Смотрел, смотрел — и влюбился. Не раздумывая, тотчас отдал последние десять монет старику-торговцу за картину. 

Увидела мать, что сын вместо редьки домой картину принес, вздохнула и думает: “Не придется нам, видно, поесть”, а сама слова сыну не сказала. 
Отнес Чжу-цзы картину в свою комнату и пошел заработка искать. Воротился он вечером домой, зажег свечку, вдруг слышит — зашелестело что-то… Что это? Поднял юноша голову, смотрит — картина на стене будто качается. В одну сторону качнулась, потом в другую. Что за диво? 
И вдруг нарисованная красавица сошла с картины и села рядышком с Чжу-цзы! Рад юноша, и боязно ему. Тут дева улыбнулась, заговорила, и весь страх юноши как рукой сняло. Ведут они меж собой разговор, а любовь их все жарче разгорается. Не заметили, как и ночь прошла. 
Но только пропел петух, девушка на картину вернулась. Ждет не дождется Чжу-цзы вечера — придет или не придет к нему красавица? Наступил вечер, и его красавица снова сошла с картины. 
Так продолжалось около месяца. И вот однажды дева говорит: 
— Полюбила я тебя, тяжело мне смотреть, как ты с утра до ночи трудишься, а все равно в бедности живешь. Хочу я тебе помочь. Вот тебе двадцать монет, завтра сходи на базар, купи шелковых ниток. Только смотри, чтобы никто про меня не узнал. 
Вечером сошла красавица с картины, взяла шелковые нитки и говорит: 
— Ложись-ка спать, а я поработаю. 
Назавтра утром открыл глаза Чжу-цзы и даже зажмурился: вся комната так и сверкает от драгоценных тканей — шелка да атласа — красавица за ночь их наткала. Смотрел на них юноша, смотрел, будто завороженный, потом к матери кинулся. Увидела мать, замерла, глазам своим не верит. Тут рассказал ей сын обо всем, что случилось. 
Услышала мать этот рассказ, обрадовалась, а самой боязно: ведь неспроста это. Подумала она так, а сыну ничего не сказала. 

Отнес Чжу-цзы шелка и атлас на базар и воротился домой с кучей денег. С той поры зажили мать и сын в довольстве, а чудесная красавица с ними. 
Но однажды стражники поймали юношу: откуда у такого оборванца такие богатые ткани на продажу? Не украл ли где? Долго молчал Чжу-цзы, но когда пригрозили ему тюрьмой, рассказал им про волшебную девушку. Стражники не поверили, захохотали, да и отпустили Чжу-цзы восвояси, а вот дома… 
Вместо картины висела только пустая рамка. А мать и говорит Чжу-цзы: 
— Уж не знаю, что и случилось, но вдруг потемнело небо на картине, а девушка твоя заплакала горькими слезами и сказала: «Если сын твой любит меня, то он поймет свою вину и найдет меня в волшебной стране Сию. А я его хоть целый век ждать буду!» 
Тут понял Чжу-цзы, что нельзя было даже под страхом наказания говорить о любимой, но делать нечего… Закручинился юноша. Собрала ему мать дорожный узелок, положила в него все оставшиеся от продажи шелков деньги, помахала рукой на прощание, и поскакал он на запад. 
Много ли, мало дней прошло — трудно сказать, только все деньги, что были в мешочке, Чжу-цзы истратил: даже коня давно продал, чтоб за еду да за ночлег платить, а волшебную страну Сию все не видать да не видать. 
Все реже попадались юноше деревни, все чаще приходилось ему ночевать в открытом поле. 
Однажды он за весь день так и не встретил ни одного селения. Во рту у него не было ни капли воды. А ночевать пришлось под открытым небом. 
Проснулся он на следующее утро, а поблизости небольшой овражек. 
Подбежал обрадованный Чжу-цзы к овражку, а воды-то там нет, ручей давно пересох. Пошел юноша вдоль оврага и вдруг заметил небольшую ямку с водой. Спустился он вниз, присел и только хотел напиться, как вдруг откуда ни возьмись, маленькая черная рыбка. Посмотрел на нее Чжу-цзы и говорит: 
— Ох, рыбка! Выпью я эту воду — ты и часу не проживешь, не выпью — так сам умру от жажды. Но ведь через два дня ты все равно умрешь, потому что вода эта высохнет. Как же мне быть? 
И придумал Чжу-цзы. Взял платок, смочил водой, завернул в него рыбку, а что осталось на дне, выпил. 
Много ли он прошел, мало ли, про то я не знаю, только солнце стало садиться. Вдруг видит Чжу-цзы — река широкая течет. Глубины такой, что, сколько ни смотри, дна не увидишь. Пригорюнился Чжу-цзы, не знает, что делать. Вдруг вспомнил о рыбке : 
— Не знаю, что буду сам делать, — говорит, — а ты, рыбка, плыви себе! 
Сказал так и выпустил рыбку. Только чешуей блеснула на солнце рыбка и в воде исчезла. Поглядел юноша направо, поглядел налево: нет реке конца, словно в небо она вливается. И лодки нету. Как перебраться на другой берег? 
Опустил он голову, прочь пошел. 
Идет, идет, вдруг слышит — кто-то его по имени окликает. Верно, померещилось, думает юноша, кто это мог звать его? Да и вокруг нет никого. 
Оглянулся Чжу-цзы и увидел на берегу юношу, одетого в черное. 
Спрашивает юноша: 
— Хочешь на тот берег перебраться? 
Отвечает Чжу-цзы: 
— Хочу, да не знаю как. 
Говорит ему юноша: 
— Твоей беде я могу помочь. 

Сказал так юноша, обломил ивовый прутик, в реку бросил. В тот же миг прутик узеньким мосточком обернулся. Обрадовался Чжу-цзы, побежал по мосточку, а когда ступил на берег и оглянулся, ни моста, ни юноши уже не было. Только маленькая черная рыбка весело плескалась в воде. 
Пошел Чжу-цзы дальше. Поднялся на гору, смотрит — внизу, в долине, небольшая деревушка. На северном ее краю двухэтажный дом высится, в воротах старый монах стоит. Видит Чжу-цзы, что солнце уже совсем низко, и хоть монах и показался ему подозрительным, решил все же на ночлег попроситься. 
Долго хмурил брови старый монах, насилу согласился пустить юношу к себе в дом и отвел его в правый флигель. Пришли они в комнату, а там стены цветной бумагой оклеены. Кровать стоит да маленький столик. 
Говорит монах: 
— Ложись спать, только смотри, ничего не трогай. 
Сказал так и ушел. 
Лег Чжу-цзы и думает: «Да что здесь трогать, когда в комнате ничего нет». Думал он, думал, и тревога его одолела. Ворочается юноша с боку на бок, никак не уснет. Вдруг ненароком рукой до стены дотронулся. Замерло у юноши сердце. Что это? Под бумагой оказалась маленькая дверка! 
Оборвал юноша с этого места бумагу, — и по комнате лунная дорожка пробежала. Приоткрыл Чжу-цзы дверцу, смотрит — сад, в саду тропинка прямо к беседке ведет, в беседке огонек светится. Вышла из беседки женщина. И увидел Чжу-цзы в серебристом свете луны, что это его возлюбленная! 
Она сделала ему знак, чтоб молчал, подошла и тихонько сказала: 
— Вот и пришел ты в страну Сию. Я знала, что ты меня найдешь. А теперь давай убежим отсюда. Ведь это не монах, а злой оборотень, который силой колдовства держит меня здесь. Но теперь я похитила у него волшебный меч и убью его, если он погонится за нами! 
Девушка оторвала полу своего халата, постелила на землю, встала на нее и велела Чжу-цзы встать рядом. Только юноша встал, как ткань облаком обернулась, начала вверх подниматься, в самое небо. Летит Чжу-цзы на облаке — как в паланкине его несут. 
Вдруг красавица говорит ему: 
— Погнался все-таки старый монах за нами, но ты не бойся, закрой глаза и не оглядывайся, пока не скажу. Я и одна с ним справлюсь. 

Сказала так красавица, вытащила волшебный меч. В тот же миг ударил гром, засвистел ветер, зашумел ливень. Страшный крик потряс все вокруг. Вслед за тем наступила тишина. Приказала тут девушка глаза открыть. Смотрит юноша — они на твердой земле стоят. А у ног лежит обезглавленный оборотень. 
Вернулся Чжу-цзы с своей красавицей в родительский дом и зажил с тех пор в довольстве и любви.

 

Найдено мной на http://niiskazy.diary.ru/p196894803.htm?oam#more1

Вся деревня, затаив дыхание, собралась у жертвенного камня, как и положено, в первое воскресенье месяца. Хмурые мужики, тихонько подвывавшие для антуража бабы и голосившие получившие увесистые шлепки дети — чтоб не путались под ногами и тоже всю значимость ситуации прочувствовали. Камень, к которому положено было привязать юную девственницу, пустовал. Только у его подножья, вдумчиво ковыряя пальцем в носу, сидело большеглазое дите лет 7.
Послышался шум огромных крыльев, тень упала на толпу, и народ нехотя, привычно ахнул. Красивый алый дракон с гордой осанкой и золотистым отблеском на чешуе, приземлился на поляну, внимательно осматривая камень. Наконец он тоже заметил ребенка.
— А это что еще за мелочь пузатую вы мне подсовываете! — Возмутился он громовым голосом, отчего деревенские все сжались.
Вперед, кряхтя и опираясь на такую же кривую палку, как он сам, вышел главный знахарь.
— Так это, милок, девы невинные уже кончились, — Прокряхрел он, — Вот, эта только осталась.
Дракон грозным взглядом обвел зарумянившихся и опустивших глаза деревенских девок и вздохнул.
— А лет-то сколько ей? — Поинтересовался он, дыхнув на верхушку камня. Тот чуть оплавился. Девчушка подняла голову и с интересом поглядела на чешуйчатую морду.
— Тринадцать, милок, само то! — Поспешил уверить его знахарь, на что дракон только фыркнул.
— Само что?! — Издевательски переспросил он и, не дожидаясь ясного ответа, осторожно подхватил девочку и взмыл в воздух. Ребенок не кричал и не плакал.
Толпа облегченно вздохнула.
По пути в пещеру дракон был задумчив и зол. Он уже битый год таскал девок из этой деревни, но все они либо помирали от страха у него в лапах, либо непрестанно бились в истерике, либо оказывались на столько гадкими… в общем, их приходилось втихаря подкидывать в соседнюю деревню, которую он посещал в прошлом году. Там женщин не было вовсе, но дракон все равно сомневался, что местные были рады его подаркам.
Итак, оказавшись в пещере, дракон бережно поставил дите на землю и сам улегся у входа, грустно положив голову на лапы. Девочка тут же деловито огляделась, а потом потыкала его пальчиком.
— Дяденька дракон, так вы не будете меня есть? — Поинтересовалась она.
— Да что я, изверг, людей лопать, — Отмахнулся тот, — Я вообще рыбу люблю и овощи.
— Это хорошо, я рыбу вкусно готовить умею! — Заверила мелюзга, и чешуйчатый удивленно поднял голову.
— Да?! А еще что умеешь?
— Все умею, — махнула рукой девочка, — Я ж сирота, сама о себе забочусь, да у зажиточных подрабатываю. Кстати, убраться у вас не помешало б.
Дракон радостно захлопал крыльями.
— Совок и веник в том углу! А я сейчас, за рыбкой слетаю!
— И овощей не забудьте набрать! — Строго добавила девочка.
— Конечно, — Счастью дракона не было предела, — И платье я тебе принесу новое. А подрастешь, вместе из рыцарей мужа тебе выберем, они часто ко мне наведываются!
Малявка не ответила, деловито отмывая старую пещеру.
«Ну вот, — Думал дракон, — Нашел я себе помощницу. А отец говорил все: девы, девы! Хорошо хоть с принцессами не стал заморачиваться!»

…Серебристый перелив трелей достиг моего слуха, как только я приблизился к лесу. Краски природы только начали прорисовываться, а птицы уже вовсю возвещали о приходе утра. На востоке начали созревать розовато-фиолетовые тона, солнце как будто просилось на небо, но ещё не решалось торопить уходящую ночь. Утренняя роса и свежий воздух приятно холодили разнеженное после сна в тёплой постели тело. Я остановился. Взглянул на всё ещё тёмные силуэты домов своей деревни, помедлив, развернулся и бодро зашагал в сторону чащи. Мне нравилась моя размеренная жизнь, добродушные односельчане, единение с природой, но по мере взросления я всё больше осознавал, что мне этого мало и возможно меня ждёт что-то большее, стоит лишь сорваться со своего насиженного теплого местечка. «Сидя на одном месте – счастья для своего пытливого ума не сыскать», — подумалось мне и тёмные очертания домов скрылись за ветвями деревьев.

Всё ещё работаю медсестрой в стоматологии.

Во время пересменки мед. персонал подготавливает рабочие места к приходу последующей смены. Я прибираю столики, складываю все используемые материалы в наш сейф. Вся соль, что во время пересменки могут прийти пациенты на приём к врачам в основном по скорой помощи. Поэтому чтобы не носиться туда сюда с материалами и инструментами, я подхожу к каждому врачу и спрашиваю — можно ли у вас убрать столик? Да, согласна, фраза не самая красивая.

Так вот как-то вечерком забегавшись и порядком подустав, я под конец смены подхожу к одному и второму врачу и спрашиваю — можно у вас убрать? Сонные глаза врача слегка расширяются, но я, не обращая внимания, делаю свою работу.

На следующий день, конец смены. Снова подхожу со своим важным вопросом. На этот раз из соседнего кабинета пришла врач и коротала время до конца рабочего дня в беседе с коллегой. В этом кабинете я всё подготовила для прихода следующей смены, решила двигаться дальше. Задаю вопрос и тут врач выдаёт — она и вас хочет убрать, вчера представляешь(разговор с коллегой) тоже спрашивала у меня и у Ани можно ли вас убрать, видимо, подалась в начинающие киллеры наша мед. сестра. Я от души рассмеялась, сразу вспомнились начальные классы и просьбы учителя отвечать и задавать вопросы развернутыми предложениями.

Правда, на коридоре на мой смех почти все обернулись, но всю комичность ситуации я оценила.

Стоматологический кабинет. Врач лечит пациента. Пациент — молодой парень с туннелями в ушах, в штанах, которые свисают чуть ли не до колена — такой весь индивидуальный представитель нового поколения. Сидит в кресле и снимает все действия врача со своими зубьями на камеру от телефона. Врач делает своё дело тёмное, маленький перерыв, парнишка спрашивает — дохера ещё сверлить? Врач не растерялась — боюсь до туда мы не достанем, но да, ещё достаточно. И дальше продолжает делать свою работу.

Я чуть смехом не подавилась. Но выходя из кабинета сделала каменное лицо, а то мало ли чего...

Работаю медицинской сестрой в стоматологии. Сегодня после того, как работа с пациентом была окончена, врач говорит — я вам поставила постоянную пломбу, сегодня, пожалуста, воздержитесь от приёма крепкого чая, кофе, т.е от продуктов, которые могут оставить окраску на зубе. Пациент — а коньячок сегодня выпить можно? Врач — если хороший коньяк, который не окрасит поверхность зуба, то можно. Пациент — а водочку можно? Врач — всё, что не оставит оттенка на вашем зубе — водочку или молоко — можно.

Пациент ушёл. Врач задумчиво — почему все пациенты спрашивают про водочку? Наверное надо сразу во избежание лишних вопросов после лечения говорить, что водку пить можно и все будут спокойны.

 

 

Как-то в один из приятных и уютных вечерков маленькая Туся, годиков трёх, разговаривала с мамой. 

— Я люблю Серёжу. — сказала Туся, раскрыв широко свои наивные голубые глазки.

Мама незаметно усмехнулась, но серьёзно сказала:

— Раз любишь, значит, вам надо жить вместе, ведь люди, которые испытывают друг к другу такие чувства так и поступают. Подожди, я помогу тебе собрать всё, что тебе пригодится, и ты отправишься к Серёже.

И начала собирать в большой чемодан вещи дочки. В один момент за дверью квартиры оказались маленькая девочка с чемоданом в её рост. Туся усиленно думала, что такое эта любовь и что с ней делать у чужих людей, кому она там нужна и как быть с этим неподъёмным баулом. Тут на глазки начали наворачиваться предательские слёзки. Девочка испугалась, что если уйдёт, то уже не сможет вернуться ко всему такому уютному и дорогому её маленькому сердцу, вернуться домой. Поднявшись на цыпочки, она начала дёргать за дверную ручку, переживая, что её не услышат. Но мама услышала, она открыла дверь и впустила дочурку домой. Девочка с мокрыми глазками от слёз побежала к маме, в раскрытые объятья и прошептала: «Мамочка, я тебя так люблю и  никогда не оставлю одну». Мама же, пристально глядя своей девочке в глаза, ответила: 

— Я люблю тебя сильнее, чем кто-либо и никуда не отпущу. Здесь всегда будут тебе рады, ведь это твой дом. Когда ты подрастёшь, ты поймёшь разницу между простой симпатией и настоящим чувством. Тогда ты и сможешь выбрать свой новый дом. А сейчас пойдём в комнату, и я почитаю тебе твои любимые сказки.

— А Снежную Королеву можно? А про Матюшу Пепельного? А про маленького Мука? – затараторила малышка.

 

— Всё, что хочешь, моя родная, всё, что хочешь.

Помню дорогу от садика возле дома, помню ту тяжесть в ногах, когда пыталась убежать от чего-то до чёртиков меня пугающего. И даже если это просто сон, дыхание всё равно сбивается и ноги запутываются в одеяле, которое кажется таким тяжёлым. Самое страшное — это та большущая божья коровка, которая преследует и не отстаёт ни на шаг. Пугает её устрашающий красный панцирь и чёрные пятна на нём. И вот ты думаешь, всё —  не можешь от неё оторваться, ещё шаг и… мама обеспокоенно заглядывает в твои глаза и, утешая, гладит по растрепавшимся волосам. Сморгнув ночное наваждение, укутываешься в одеяло, зевнув и улыбнувшись маме, закрываешь глаза, ведь рядом с тобой твой хранитель снов. Доброй ночи.

В детстве любила читать сказки. Помню как читала произведения про королевичей, про волшебных зверей, прекрасных царевн, и как воображение выстраивало свои картины этих сказочных приключений. Помню иллюстрации к сказкам, отпечатавшиеся надолгое время в моей памяти. Не забуду запах этих изданий, из-за которого и теперь не могу пройти мимо книг и книжных магазинов.

Приятно читать произведения, которые заставляют ценить доброту, счастье, радость. После прочтения чувствуешь себя отдохнувшим и готовым к любым сюрпризам судьбы. Даже сейчас захотелось перечитать все домашние сказки — достала самые потрепанные и любимые книги с полки. Сижу, смотрю на них и улыбаюсь. Точно мне не быть Несмеяной-царевной, это как раз первая сказка на которую упал мой взгляд. Казалось бы, и сказка не длинная, а столько всего вложили — тяжесть повседневности, пользу труда, доброту к ближним, зверюшек, которым почему-то тоже нужны денежки... 

Грустно, порой становится, когда дети говорят с какой-то гордостью в голосе, что они не любят читать книжки. Кажется как будто и волшебство куда-то уходит вместе с прошлым, в котором возле ёлки с мигающими советскими огоньками и с книжкой в руках, ты отвлекался на пушистые хлопья снега за окном...